Аннотация: |
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность настоящей работы определяется тем, что понятие состава преступления употребляется лишь в статье 8 УК РФ, определяющей основания уголовной ответственности. Под составом преступления понимается совокупность установленных Уголовным кодексом РФ объективных и субъективных признаков, которые характеризуют общественно опасное деяние в качестве конкретного преступления, предусмотренного нормой Особенной части УК .
Чёткое определение основания уголовной ответственности обеспечивает и соблюдение законности и прав человека. Юридическое основание уголовной ответственности — это определение того поведения, которое влечет за собой эту ответственность. Обстоятельства, находящиеся за рамками состава преступления, не могут сделать преступное деяние непреступным, следовательно, не исключают основания уголовной ответственности. Они могут влиять и влияют на решение вопроса о целесообразности привлечения лица к уголовной ответственности и в случае привлечения к ней на выбор вида и размера наказания.
Уголовная ответственность по российскому уголовному праву может быть реализована только при наличии основания, указанного в ст. 8 УК РФ: «Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом». В данном нормативном положении законодатель впервые употребляет понятие «состав преступления». Причем оно используется в определенном сочетании с другой категорией «деяние». Из содержания уголовного закона следует, что основанием уголовной ответственности признается такой тип противоправного поведения человека, в котором имеются все признаки состава преступления.
Общее понятие состава преступления соответствует всем без исключения составам преступлений, предусмотренных статьями Особенной части УК РФ . Оно сформулировано в уголовноправовой науке на основании признаков конкретных составов преступлений.
Состав преступления – это юридическая абстракция. В УК Российской Федерации (ст.8) установлено, что основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК, хотя самого определения состава преступления нет. Состав преступления – это юридическое понятие о преступлении. Состав преступления изучается наукой уголовного права и представляет собой совокупность обязательных элементов состава преступления. Такими элементами являются:
1. объект
2. объективная сторона
3. субъективная сторона
4. субъект
Краеугольным камнем отечественной доктрины уголовного права всегда являлось учение об объекте преступления, в качестве которого, по общепринятому до недавнего времени мнению, назывались «общественные отношения». Наука советского уголовного права жестко придерживалась этого постулата, в той или иной последовательности он поддерживается и в современной уголовноправовой литературе .
Исследование понятия объекта преступления, его общих и специфических признаков, места в системе уголовноправовых категорий и т. д. задача, необходимость решения которой диктуется многими соображениями, в т.ч. теми, которые связаны с осмыслением содержания предмета, метода и задач уголовного законодательства, его места в системе социальных регуляторов. Предполагая анализ преступных посягательств с точки зрения их направленности, знания об объекте преступления служат важнейшей предпосылкой для уяснения сущности и правовой природы понятия преступления, его общественной опасности и противоправности, соотношения преступления и его состава, функций и взаимосвязи отдельных элементов состава преступления. Помимо того, что объединяет все уголовнонаказуемые деяния в единую группу, представления об объекте преступления одновременно содержат в себе и положения, раскрывающие особенности конкретных посягательств и требующие учета при разработке оснований классификации преступлений, принципов построения системы Особенной части Уголовного кодекса, теоретических основ уголовноправовой квалификации и индивидуализации наказания.
Объект исследования – общественные отношения, возникающие по поводу определения объекта преступного посягательства в уголовном праве.
Предмет исследования составляют Конституция Российской Федерации, действующие уголовное законодательство, относящееся к рассматриваемой проблеме, научные труды и публикации ученых по проблемам определения объекта преступления.
Цель данной работы – изучение уголовноправового значения объекта преступления в уголовном праве. Для достижения указанной цели в работе поставлены и решены следующие задачи:
1) исследование эволюции научных представлений о направленности преступного посягательства;
2) выявление и анализ существа и особенностей причин, обусловливающих расхождение мнений об общем понятии объекта преступления;
3) определение наиболее обоснованного направления разработки учения об объекте преступления;
4) уяснение соотношения понятия объекта преступления с базовыми категориями уголовноправовой науки.
Методологической основой … Правообладателем данной работы является Группа Компаний Vip Образование. Копирование, тиражирование, использование текста без согласия Компании запрещено. Приобрести работу Вы можете в офисах учебного центра или дистанционно, перейдя по ссылке Купить готовую работу.
ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ УЧЕНИЯ ОБ ОБЪЕКТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
§1. История становления и развития учения об объекте преступления до 1917 г.
Следует вначале отметить, что проблема объекта преступления тесно связана с учением о составе преступления, считающимся принадлежащим доктрине только правовой системы, так называемой романогерманской правовой семьи. Общее право (сommon law), не зная понятия состава преступления, особо не выделяет и объект посягательства. Доктрина этой правовой системы на него указывает весьма в общих чертах, не раскрывая его какихлибо особенностей и не приписывая ему какоелибо значение.
Техникоюридические достижения Соборного уложения проявляются в появлении тематических глав, имеющих конкретный объект нормирования, в делении глав на отдельные статьи с цифровым обозначением, а также в наличии классификации преступлений в зависимости от ценности объекта посягательства .
Классификация статей по объекту посягательства составителям Уложения была неизвестна. Законникам XVI в. доступно нагляднопредметное восприятие обозначаемых социальноправовых явлений. В соответствии с таким подходоммировосприятием в названиях главы указаны богохульники, мятежники, подельщики и другие учинители наказуемых дел. Определенное исключение в законописном отношении составляют заголовки II и III глав: в них указаны в качестве охраняемых (в тексте «оберегаемых») благ: государская честь, государское здоровье и государев двор. Эти блага по своей сути являются прототипами объектов уголовноправовой охраны, которые в современной концепции состава преступления имеют значение объектов посягательства .
Разработка проблемы объекта преступления началась в юридической науке после того, как в конце XVIII века понятие «состав преступления», перестав иметь первоначальное, процессуальное значение, получило статус одной из важнейших категорий уголовного права .
Можно даже сказать, что глубокая разработка понятия и сущности объекта преступления традиционно и характерна именно для русского дореволюционного, советского и ныне российского уголовного права, в отличии, например, от англосаксонской школы права.
Представители русской дореволюционной юридической науки (В.Д.Спасович, А.Ф.Кистяковский, Н.Д.Сергеевский, Н.С.Таганцев, В.М. Хвостов) большое внимание уделяли разработке понятия объекта преступления, несмотря на то, что давали формальное определение преступления.
В середине XIX столетия была довольно распространенной так называемая нормативистская теория объекта преступления, базирующаяся на формальном определении преступления. Согласно этой теории преступление суть нарушение нормы права, следовательно, правовая норма и есть объект преступления, т.е. то, на что посягает преступное деяние.
С середины XIX в., со времени активной разработки учения о составе преступления, вопрос об объекте преступления в российской юридической науке относится к числу широко исследуемых и дискуссионных. Такое внимание к объекту преступления обусловлено тем, что именно он раскрывает антисоциальную направленность преступления, характеризует его общественную опасность, во многом предопределяет способ преступного посягательства и содержание его субъективной стороны, нередко имеет ключевое значение для разграничения и квалификации преступлений .
Термин «объект преступления» расшифровывается как то, чему преступление причиняет вред. Между тем в понимании сущности того, на что именно посягает преступление, не было и нет единства среди специалистов .
Объектом в дореволюционной России рассматривались отдельно взятый человек (В.Д. Спасович), правовое благо (Н.Д. Сергиевский), субъективные права лица (А. Фейербах), правовые нормы (К. Биндинг), жизненные интересы (Ф. Лист) .
Строго говоря, российские исследователи реально никогда не стояли на позиции «жесткого» нормативного понимания объекта. Так, Н.С.Таганцев писал: «определяя преступное деяние как посягательство на норму в ее реальном бытии или как деяние, посягающее на отраженный нормою юридический интерес, мы тем самым устанавливаем и понятие об объекте преступного посягательства» .
Причинение вреда обладателю реального права,— писал Н.С. Таганцев,— составляет только средство, а не сущность преступления. Оно играет в уголовном праве роль второстепенную, так как сущность преступления составляет выраженная этим путем решимость воли нарушить требования государства о неприкосновенности юридического порядка, а поэтому и страдает от преступления всегда государство, как охранитель господства права. Исходя из этого, Н.С. Таганцев делал вывод, что, признавая объектом преступления реальные блага и интересы, мы не будем в состоянии разъяснить юридическую природу тех деяний, при которых уничтожение какоголибо блага не считается противозаконным .
Н.С.Таганцев писал: «Норма права сама по себе есть формула, понятие, созданное жизнью, но затем получившее самостоятельное, отвлеченное бытие: Всякая юридическая норма, как отвлеченное положение, может быть оспариваема, критикуема, непризнаваема; но только норма, имеющая реальную жизнь, может быть нарушаема». И далее: «Если мы будем в преступлении видеть только посягательство на норму, будем придавать исключительное значение моменту противоправности учиненного, то преступление сделается формальным, жизненепригодным понятием, напоминающим у нас воззрения эпохи Петра Великого, считавшего и мятеж, и убийство, и ношение бороды, и срубку заповедного дерева равно важными деяниями, достойными смертной казни, ибо все это виноватый делал, одинаково не страшась царского гнева» .
Определяя объект преступления, Н.С. Таганцев отмечал: «таковым является заповедь или норма права, нашедшая свое выражение во входящем в сферу субъективных прав, охраненном этой нормой интересе жизни.
Другой дореволюционный ученый юрист В.М. Хвостов признавал, что правонарушительное деяние направлено «против права», что оно должно расцениваться как «деяние, подрывающее авторитет права и государства и потому имеющее общественный характер» .
Авторы юридической энциклопедии начала ХХ века определяя объект преступления, отмечали: «объектом или, предметом, на который направляется преступление, являются те или иные жизненные блага; что когда нарушено какоенибудь жизненное благо – и есть преступление. Но такое определение объекта преступления было бы неполно… Чтобы было преступление, необходимо не только причинить вред тому или иному благу; нужно еще, чтобы это благо было защищено уголовным законом. Таким образом, объектом или предметом преступления называются: а) тот или иной жизненный интерес; и б) норма права, которая его охраняет» .
Помимо нормативистской существовала и теория субъективного права как объекта преступления. Этой теории придерживался, в частности, В.Д.Спасович, автор первого в России учебника по уголовному праву. Он писал о том, что «преступление есть противозаконное посягательство на чьелибо право, столь существенное, что государство, считая это право одним из необходимых условий общежития, при недостаточности других средств охранительных, ограждает ненарушимость его наказанием». В этой связи В.Д. Спасович отмечал: лицо, страдающее от преступления, называется технически предметом или объектом преступления. Право может принадлежать как лицам единичным, физическим, так и лицам собирательным, юридическим…» . Таким образом, по его теории предметом и объектом преступления является частное лицо, семья, сословие, государство и т.д. Подобной точки зрения придерживались П.Д. Калмыков, Д.А. Дриль.
Звучали и «двоякие» определения объекта права. В частности, интересно определение данное Н. Неклюдовым: «Объектом преступления являются: вопервых, общее право, ибо право нарушается преступлением как таковое, им нарушается всеобщая воля, высказанная в законе, и посредственно наносится вред даже самому государству, и, вовторых, частное право, так как право нарушается непосредственно и количественно и качественно только до известной степени, в известных пределах; все право, все общество, все государство только посредственно затронуты преступлением» .
Мы не зря обратились к различным точкам зрения об объекте преступления дореволюционных исследователей. Если в советской период они подвергались беспощадной критике, то в настоящее время осуществляется возврат к их «авторитету» и мнению.
По мнению большинства исследователей, наиболее рациональной является концептуальная позиция Н.С.Таганцева по проблеме объекта преступления. Эта концепция заключается в следующем: «… обращая интерес жизни в правовое благо, право не только признает бытие этого интереса, не только дает ему охрану и защиту, но видоизменяет его в объеме, форме, иногда даже в содержании, сглаживая его частный, индивидуальный характер и придавая ему социальное, общественное значение: Таким образом, посягательство на норму права в ее реальном бытии есть посягательство на правоохраненный интерес жизни, на правовое благо».
Правильное определение объекта посягательства представляет возможность определить юридическую природу конкретного преступления. Однако в современных концепциях объекта преступления недостаточно отражена связь общественных отношений с правом, хотя на эту связь еще в конце XIX и начале XX в. обратили внимание видные российские криминалисты В.Д. Спасович, А. Лохвицкий, Н.С. Таганцев . Действительно, в цивилизованном обществе, тем более в правовом государстве, наиболее важные общественные отношения урегулированы различными отраслями права и, значит, представляют собой правоотношения. В них взаимная связь субъектов «могу» «должен» приобретает форму субъективного права и юридической обязанности, обеспечиваемой юридической ответственностью. Уголовноправовая охрана имеет вторичное значение, так как она закрепляет уже сложившиеся правоотношения. При этом правовое регулирование и его охрана имеют своей общей целью установление устойчивого порядка в общественных отношениях правопорядка, обеспечивающего нормальное функционирование и развитие общества, его организационных институтов.
Каждое преступление нарушает конкретное (субъективное) право физического, юридического лица или государства и одновременно состоит в невыполнении виновным возложенных на него законом обязанностей. Мысль, что преступление посягает на чьелибо (субъективное) право, принадлежит В.Д. Спасовичу. Критикуя его, Н.С. Таганцев вовсе не отрицал данное обстоятельство, но признавал его не объектом, а средством, «путем которого виновный посягает на норму права, на которой покоится субъективное право» . Н.С. Таганцев не точен. Здесь поставлена проблема степени обобщенности (лестница) видов объекта преступления и механизма посягательства на них. Нельзя сводить объект преступления к нарушенному конкретному правоотношению (тем более к одному из элементов его содержания субъективному праву), но нельзя его и игнорировать, поскольку в посягательстве на него, собственно, и состоит непосредственное объективное проявление преступления.
Исходя из такого подхода можно … Правообладателем данной работы является Группа Компаний Vip Образование. Копирование, тиражирование, использование текста без согласия Компании запрещено. Приобрести работу Вы можете в офисах учебного центра или дистанционно, перейдя по ссылке Купить готовую работу.
§2. Советский период становления и развития учения об объекте преступления
В теории уголовного права целесообразно выделить следующие исторически сложившиеся определения объекта преступления, сохраняющие научное значение до настоящего времени:
1) охраняемые уголовным законом общественные отношения ;
2) охраняемые уголовным законом социальные, в том числе правовые, ценности, интересы, блага ;
3) охраняемые уголовным законом общественные отношения и социальные блага ;
4) человек как отдельное лицо или какоето множество лиц .
Первое из названных понятий в советский период считалось общепризнанным, что обычно связывают с Руководящими началами по уголовному праву РСФСР 1919 г. В нем преступление определялось как «нарушение порядка общественных отношений, охраняемых уголовным законом». Исторически, однако, в таком плане оно не было первым. Уже В.Д. Спасович (1863 г.) подчеркивал: «Преступное деяние должно содержать в себе посягательство на известные общественные отношения» . Сейчас такое понимание объекта преступления подвергается активной критике , о чем свидетельствует возрождение иных указанных выше определений объекта преступления.
Анализ между тем показывает, что вопреки мнению их авторов коренных различий между названными концепциями объекта нет. Вопервых, все авторы под объектом преступления понимают только ту часть общественных отношений и социальных ценностей, которая охраняется уголовным правом. Вовторых, авторы наиболее продвигаемой концепции: «объект преступления правовое благо» упустили, что право есть регулятор общественных отношений. Употребляя термин «правовое», они тем самым объективно включают «благо», «интерес» в систему общественных (правовых) отношений. Поэтому, к примеру, под объектом преступления «жизнь» понимается неразрывное единство жизни как биологической ценности и ее правовой охраны. Втретьих, не замечаемый авторами новых концепций объекта преступлений изъян состоит и в том, что они фактически выделяют в качестве объекта один из структурных элементов общественных отношений (субъект или предмет). Структура общественных отношений, несмотря на их качественное многообразие и многоступенчатость, состоит из субъектов, их взаимосвязи и предмета (интереса, блага), по поводу которого эта связь осуществляется . Общественные отношения это урегулированный социальными нормами системный порядок взаимосвязи между людьми, определяемый социальноэкономической формацией (по марксизму) или особенностями цивилизации (по А.Дж. Тойнби). Отношения субъектов в них, в сущности, сводятся к взаимосвязи «могу» «должен» (подобно тому, как компьютерная техника функционирует на основе двух символов «да» и «нет», «1» «0»). Общественные отношения и их структурные элементы соотносятся между собой как целое и часть. Преступление, посягая на часть, неминуемо причиняет вред целому, в данном случае господствующему порядку общественных отношений. Следовательно, рассмотренные понятия объекта преступления с разной степенью осознанности и полноты так или иначе признают в его качестве общественные отношения.
Краеугольным камнем отечественной доктрины уголовного права всегда являлось учение об объекте преступления, в качестве которого, по общепринятому до недавнего времени мнению, назывались «общественные отношения». Наука советского уголовного права жестко придерживалась этого постулата, в той или иной последовательности он поддерживается и в современной уголовноправовой литературе .
Указанное обстоятельство свидетельствует о надуманности и искусственности конструкции объекта преступления как общественных отношений в силу того идеологического фактора, который был положен в ее основу. На это уже обращалось внимание в уголовноправовой науке, а потому многие исследователи вполне резонно отказались от устаревшей, политически окрашенной категории и оперируют в своих трудах лишь теми понятиями, которые соответствуют реальной действительности . Изучение признаков объекта имеет важное значение при практическом применении уголовного закона, также специфику изучения определяет некоторая «смешанность» объекта преступления с предметом преступления.
В отличие от дореволюционного многообразия точек зрения, советская школа уголовного права в течение нескольких десятилетий придерживалась единой концепции объекта преступления.
В советской уголовной науке фактически отсутствовала дискуссия в определении объекта права. Авторы в основном критиковали дореволюционные теории, а также зарубежную уголовную науку, тогда как все, фактически, сходились в едином определении объекта преступления как общественных отношений (Б.С. Никифоров , В.Н. Кудрявцев, Н.И. Коржанский и др.).
Дискуссия разворачивалась в связи с вопросом определения непосредственного объекта преступления.
В советской юридической литературе при характеристике непосредственного объекта преступления нередко исходят из того, что им могут быть и не общественные отношения, а те физические вещи, на которые оказывается конкретное непосредственное преступное воздействие.
Некоторые авторы, признавая общим объектом общественные отношения, считали, что непосредственным объектом преступления выступают не общественные отношения, а те или иные государственные или общественные интересы, либо материальное выражение соответствующих общественных отношений, имущество в смысле совокупности вещей, сами вещи, материалы или люди .
Подобной точки зрения придерживался А. А. Пионтковский, утверждавший, что всякое преступление, совершенное в нашей стране, прямо или косвенно посягает на общественные отношения социалистического общества и что объектом преступления могут быть любые общественные отношения, охраняемые уголовным законом , но в ряде случаев непосредственным объектом преступления могут быть не общественные отношения, а имущество, физическое лицо (гражданин) , продукты сельского хозяйства, инвентарь, урожай на корню .
Наиболее распространенным являлось суждение, что непосредственным объектом посягательства на собственность являются не отношения собственности, а имущество, вещи .
Поскольку А. А. Пионтковский называл предмет посягательства его объектом, то это вынуждало его каждый раз указывать на то, что за непосредственным объектом преступления стоит конкретное общественное отношение, которое еще необходимо вскрыть, чтобы более глубоко понять истинное общественнополитическое значение преступления .
Выше обозначенную точку зрения аргументированной критике подверг Н.И. Коржанский, отмечавший, что такое удвоение объекта преступления необоснованно, ибо оно создает представление о существовании двух различных видов объектов посягательства и не указывает, какой из этих двух объектов следует считать объектом посягательства в конкретном случае совершения преступления.
В действительности же, писал Н.И. Коржанский, непосредственным объектом преступления являются именно общественные отношения, т. е. преступление всегда направлено на изменение общественных отношений, а не посредством причинения вреда чемуто иному. Всякое преступление прямо, а не косвенно посягает на общественные отношения. В противном случае мы должны констатировать наличие какогото иного объекта посягательства, не являющегося общественным отношением .
Имущество не является объектом преступления потому, что виновный посягает не на имущество, и вред преступлением причиняется не имуществу, не вещи. Даже в тех случаях, когда вещь уничтожается или повреждается при совершении преступления, то и тогда вред причиняется не вещи, а ее обладателю. Имущество хотя и тесно связано с понятием собственности, но по своим социальным свойствам общественным отношением не является и не может рассматриваться как явление, тождественное отношениям собственности.
Имущество не может быть объектом посягательства потому, что в общественной жизни людей существуют отношения не между человеком и вещью, а между людьми по поводу вещей, то есть отношения собственности.
В этой связи Б.С. Никифоров писал, что в уголовно правовом смысле нельзя не различать собственность как объект ряда преступлений и имущество как предмет этих преступных посягательств .
Ученые приходили к обоснованному мнению, что невозможно, оперируя только определенной вещью или конкретным предметом, определить объект посягательства, понять суть преступления, его социальную направленность. Без уяснения тех общественных отношений, вещественным выражением которых является предмет, вещь, невозможно ни понять преступления, ни» оценить его общественную опасность, ни дать ему правильную юридическую квалификацию .
Еще одним дискуссионным вопросом в советской уголовной науке были рассуждения о понятии общественных отношения; рассуждения о структуре общественных отношений (структуре объекта преступления).
Б.С.Никифоров, обстоятельно исследовавший содержание общественных отношений, отметил, что они представляют собой деятельность его участников или определенное положение людей по отношению друг к другу, или то и другое одновременно . Н.И.Коржанский заключает, что основу, ядро общественных отношений составляет социальная связь, которая проявляется в виде социальной возможности или запрещенности определенного социального поведения и которая всегда включает в себя оценочный момент и носит нормативный характер .
В результате исследований А.В.Дроздова наиболее широкое распространение с середины 60х годов получила концепция трехчленной структуры общественного отношения. Анализируя внутреннюю природу механизма развития социальных связей как формы общественных отношений, он пришел к выводу, что структурными элементами последних являются:
1) носители (субъекты) отношения;
2) предмет, по поводу которого существуют отношения;
3) общественно значимая деятельность (социальная связь) как содержание отношений .
Этот тезис становится не только общепризнанным в теории советского права, но и долгое время базовым для развития науки уголовного права.
Признание общественных отношений объектом преступления являлось всеобщим как в науке советского уголовного права, так и в советском уголовном законодательстве.
Все уголовноправовые акты Советского государства, независимо от их редакции и времени издания, в определении преступления неизменно указывали на его материальный признак общественные отношения общества.
Так, уже «Руководящие начала по уголовному праву РСФСР» 1919 г., определяя преступление как действие или бездействие, опасное для данной системы общественных отношений (ст. 6), ставили задачу посредством уголовной репрессии охранять систему общественных отношений, соответствующую интересам трудящихся масс, организовавшихся в господствующий класс в переходный от капитализма к коммунизму период диктатуры пролетариата (ст. 3), обеспечить данный порядок общественных отношений (ст. 7).
Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г. объявляли преступлением «общественно опасные деяния, подрывающие власть трудящихся или нарушающие установленный ею правопорядок». УК РСФСР 1926 г. общим объектом уголовноправовой охраны считал «социалистическое государство рабочих и крестьян и установленный в нем правопорядок» (ст. 1). Преступление же определялось так: «Общественно опасным признается всякое действие или бездействие, направленное против советского строя или нарушающее правопорядок, установленный рабочекрестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени» (ст. 6) .
УК РСФСР 1960 г. в первоначальной редакции обозначал преступление как «общественно опасное деяние, посягающее на советский общественный или государственный строй, социалистическую систему хозяйства, социалистическую собственность, личность, политические, трудовые, имущественные и другие права граждан, а равно иное, посягающее на социалистический правопорядок общественно опасное деяние, предусмотренное Особенной частью настоящего Кодекса» (ст. 7). В последней редакции, спустя 36 лет, УК РСФСР 1960 г. признавал объектами преступления общественный строй СССР, его политическую и экономическую системы, личность, политические, трудовые, имущественные и другие права и свободы граждан, все формы собственности, социалистический правопорядок (ст. 7)).
Противоречивое разрешение проблемы общественных отношений в марксизмеленинизме (а это единственная философская доктрина, господствовавшая в теории советского уголовного права) привело к неоднозначному подходу в оценке общественных отношений как объекта преступления. Некоторые криминалисты выступили с критикой доминирующей концепции объекта. Они стали объяснять последний через материальные ценности: вещи, блага и др., поскольку такого преступления, которое ни на что не посягает, в природе не существует, ибо «действия людей сами по себе в какой бы форме они выражены ни были, приобретают общественно опасный характер только в том случае, если эти действия угрожают реальному благу, пользующемуся охраной закона» .
А.Н.Трайнин, называя «объектом посягательства в его конкретном жизненном воплощении … как материальные, так и нематериальные ценности…», здесь же оговаривается, что «в марксистском понимании объектом всякого посягательства являются общественные отношения, установленные в интересах господствующего класса» .
А.А.Пионтковский, определяя общий объект преступления как общественные отношения, вместе с тем делал вывод, что «непосредственный объект может быть общественным отношением, но в большинстве случаев им не является» .
Желая устранить возникшее противоречие между описанием объекта в законе как определенных материальных ценностей и концепцией его как общественных отношений, некоторые ученые предлагают выделять материальные и формальные определения объекта. В «материальном» определении объект всегда «выступает как общественное отношение» . В «формальном» же определении объектом является то, чему посягательство причиняет или пытается причинить ущерб, либо то, на что направлено, на что посягает преступление, либо то и другое вместе. В связи с этим было предложено различать объект правовой охраны и объект посягательства.
Предложенный выход из сложившегося противоречия в целом не был поддержан теорией. Он так или иначе подрывал официальную доктрину об объекте как общественных отношениях, поскольку, вопервых, объявлял объектом не только или не столько общественные отношения и их материальные элементы и, вовторых, демонстрировал искусственность конструкции объект – общественные отношения, ее оторванность от реальной действительности и действующего законодательства. Второй неразрешенной проблемой концепции объекта как общественных отношений является проблема структуры последних. Теоретики марксизмаленинизма не оставили на этот счет какихлибо разъяснений, что вызывает противоречивые подходы и суждения. Концепция объекта преступления как общественного отношения наталкивается на серьезные трудности также при исследовании механизма причинения вреда объекту и соотношении его с последствиями преступной деятельности. Как нет точной концепции объекта, так и нет единой концепции причинения ему вреда, а тем самым и единого подхода к сущности преступных последствий. Не менее дискуссионен вопрос и о том, каким образом причиняется вред общественным отношениям и что происходит с ними после причинения им вреда. Н.Д.Дурманов, В.Н.Кудрявцев и другие исследователи указывают на то, что преступление «разрывает общественные отношения, вносит в них качественные изменения, воспрепятствуя их социальному назначению» . Б.С.Никифоров говорит о повреждении общественного отношения в виде «нанесения фактического вреда объекту» .
Большинство же криминалистов сходится на том, что причинение вреда объекту возможно только через воздействие на его элементы. «Главное состоит в том, утверждает В.К.Глистин, что преступление в каждом конкретном случае воздействует на какойлибо из элементов либо на их совокупность, изменяет (разрушает) все соотношение» .
Возникшая ситуация заключает в себе неустранимое противоречие: с одной стороны, причинение вреда хотя бы одному элементу общественного отношения и есть вред последнему независимо от вреда другим его элементам, а с другой – общественные отношения сами непосредственно пострадать не могут в силу их известной условности и абстрактности (нематериальности). Пытаясь както сгладить это противоречие, Н.И.Коржанский делает такой весьма оригинальный вывод: «Объект преступления, как общественное отношение, недоступен для непосредственного воздействия на него. Объект явление реальное, но не осязаемое» .
Таким образом, на протяжении всего своего развития отечественная уголовноправовая наука фактически усматривала и до сих пор усматривает в объекте преступления не столько то, что противостоит … Правообладателем данной работы является Группа Компаний Vip Образование. Копирование, тиражирование, использование текста без согласия Компании запрещено. Приобрести работу Вы можете в офисах учебного центра или дистанционно, перейдя по ссылке Купить готовую работу.
ГЛАВА 2. ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОБЪЕКТА ПРЕСТУПЛЕНИЯ КАК ЭЛЕМЕНТА СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ
§1. Понятие объекта и его место в структуре
состава преступления
Общественная опасность деяния является, согласно ст. 14 УК РФ, обязательным признаком преступления. Вместе с тем законодатель подчеркивает, что совершение не любого деяния может рассматриваться как основание уголовной ответственности, а лишь того из них, которое содержит все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ. Поэтому думается, что в законе речь идет не столько о первичности или какойлибо соподчиненности употребляемых законом понятий, а о требовании их особого сочетания. В этом смысле можно согласиться с мнением А.В. Наумова, что «состав преступления выступает в таком случае определителем деяния как преступления» .
Таким образом, определение состава преступления как единственного основания уголовной ответственности не может быть воспринято безоговорочно . Более того, представляется, что содержание ст. 8 УК РФ значительно глубже по содержанию, по своему философскому и юридическому значению.
Значительная часть отечественных ученых исходит из представления о составе преступления как о законодательной модели, содержанием которой является совокупность (система) изложенных в законе объективных и субъективных признаков (элементов), характеризующих определенное преступление. Такое понимание состава преступления воспринимается (и подвергается критике) как нормативистская концепция состава преступления.
Суть иного подхода к рассматриваемой проблеме заключается в том, что допустимо говорить о составе самого содеянного общественно опасного деяния («реальное структурированное ядро преступления») и о составе преступления, предусмотренного той или иной уголовноправовой нормой. «Состав такая же реальность, пишет Н.Ф. Кузнецова, как и преступление, ядром которого он является» . В качестве обоснования этой идеи предлагаются, в частности, формулировки (редакция) отдельных предписаний УК РФ (ч. 3 ст. 31, примечания к ст. ст. 206, 208 и др.), согласно которым состав преступления «содержится» в действиях (деянии), совершенных соответствующим лицом. Однако в ст. 8 УК РФ применительно к составу преступления употребляется несколько иная формулировка «предусмотренный настоящим Кодексом».
Таким образом, можно констатировать, что проблема определения понятия «состав преступления» в теории уголовного права до настоящего времени остается дискуссионной.
Как отмечалось, обычно в науке под составом преступления принято понимать совокупность предусмотренных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как преступление . Думается, что это определение может быть принято за основу, хотя и нуждается, на наш взгляд, в некоторых уточнениях.
Вопервых, важно иметь в виду, что состав преступления это законодательное (точнее сказать содержащееся в уголовном законе) описание признаков (законодательная модель) определенного вида преступления. Принцип законности (ст. 3 УК РФ) исключает предположение о том, что описание некоторых признаков состава преступления может содержаться вне законодательного пространства (к примеру, обозначаться в учебной литературе, дополняться теорией, а тем более правоприменителем). Все признаки соответствующего состава преступления представлены в уголовном законе, хотя могут быть предложены (выражены) с различной степенью полноты, предельности, конкретности. Существуют определенные правила и приемы законодательной техники, знание которых свидетельствует о профессионализме правоприменителя. Применение уголовного закона предполагает умение толковать уголовный закон, знать его систему в целом и определять наличие системности в отдельных его фрагментах. Нужно правильно понимать содержание уголовноправовых норм, которые иногда предполагают конкретизацию тех или иных признаков состава в других (чаще всего смежных) отраслях права. Однако в любом случае важно, на наш взгляд, утвердиться в мнении, что все признаки состава определенного преступления так или иначе зафиксированы в уголовном законе.
Вовторых, состав преступления это не просто совокупность, а система признаков, поскольку последние взаимосвязаны между собой. Характер и степень взаимосвязи могут быть не всегда очевидными, но при изучении конкретных составляющих (признаков и элементов) состава преступления они всегда устанавливаемы.
Втретьих, состав преступления это такая система предусмотренных уголовным законом признаков (объективных и субъективных), которая характеризует общественно опасное деяние как определенный вид (тип) преступления, а не просто преступление как таковое. Каждый (любой) вид преступления располагает индивидуальным набором нормативных признаков. Этот набор уникален, что позволяет отграничить один вид преступления от другого, т.е. позволяет квалифицировать содеянное. Иными словами, назначение конкретного состава преступления дать нормативное представление о преступлении определенного вида, выделить определенное преступление из всей массы уголовно наказуемых деяний, предусмотренных УК РФ.
Описание различных видов … Правообладателем данной работы является Группа Компаний Vip Образование. Копирование, тиражирование, использование текста без согласия Компании запрещено. Приобрести работу Вы можете в офисах учебного центра или дистанционно, перейдя по ссылке Купить готовую работу.
|
